25 августа 1931 года, моя мама, Юлия Васильевна, находясь в «интересном положении», пошла в лес, за грибами. Помог с родами лесник, но завязал пуповину он кое-как...
Родилась и выросла мама в Тамбове, в семье паровозного мастера. Дед, Василий Григорьевич – мастер на все руки – разбирался не только в паровозах, но и ремонтировал паровые машины и крупорушки-мельницы. У него было три брата. Дядя Иван был поэт, и даже в возрасте 98 лет присылал стихотворные поздравления. При этом он окончил Московский институт землеустройства; отличался он и крайней честностью. У нас дома хранился его подарок – часы с боем. Дядя Алексей за участие в революционных выступлениях 1905 года был исключён из студентов и стал матросом. До эвакуации 1941 года у нас дома хранились его подарки из дальних стран – огромная шишка иноземного кедра, кокосовый орех, раковина с острова Мадагаскар и флакон от французских духов. Но, согласно народной поговорке: «В семье не без урода», третий брат моего деда был «запойный картёжник», за его долги пришлось продавать дом... Семья была мещанская, жили все хорошо, так как у всех были руки «золотые». Были и известные личности среди наших родственников, точнее у брата прадеда родился будущий создатель радио А.С. Попов.
Мама была третьей в семье из 10 детей: Катерина, Вера, Юля, Зоя, Костя, Саша, Евгения, Надежда, Людмила... Катя и Вера учились в гимназии, а Юля – в коммерческом училище (за хорошие успехи в обучении учёбу оплачивали учителя).
В 1917 году, когда маме было 15 лет, благополучие семьи закончилось – начался голод. Какое-то время она даже работала у соседа Величко («кулака») батраком по найму. Братья – Костя и Саша – убежали в Красную армию, учились позднее в Тульском оружейном училище. Впоследствии Саша стал полковником авиации, воевал на Дальнем Востоке. В голодные годы мама работала в ЛРА – американском обществе помощи рабочим, которое спасло многих людей от голодной смерти. Затем мама училась на рабфаке саратовского университета; перевелась в Москву в Педагогический университет на факультет дошкольного воспитания. Но не доучилась – послали работать в Свердловск – организовывать детские площадки (сады) при заводах. Работала в ЦК работников просвещения на Чистых прудах в 1927–1928 году. Университет всё-таки закончила – литературный факультет Пединститута. Приглашали её работать личным воспитателем детей [партийных руководителей –] Маленкова, Микояна, но она отказалась, так как хотела «работать для всех». Работала завучем в детском санатории для детей ЦК партии в Кратово (Московской области). Кстати, туда была проложена отдельная железнодорожная ветка.
Отцов у меня было двое, но так получилось, что в моём свидетельстве о рождении, в графе «отец» стоял прочерк. Мои первый отец – Карпов Александр Иванович – учился в Тимирязевской сельскохозяйственной академии на факультете электрификации. Брак был «гражданский». После окончания был направлен в станицу Цимлянская. Он оказался в банде Антонова, которая была против коллективизации. Был одним из организаторов восстания крестьян... «Нельзя забирать весь хлеб у людей», – таково было его мнение. Но у власти было другое мнение. В общем, отца расстреляли. Официальный муж моей мамы – Зуев Фёдор Ильич – историк и декан Тюменского пединститута, подарил мне брата, Алексея, и новое отчество «Фёдорович». Но, к сожалению, тоже оказался «врагом народа». Дело в том, что его заместитель по хозчасти много воровал. В 1936 году отец его сильно «пропесочил», за что, в отместку, в органы поступил сигнал, что «Зуев Ф.И. не согласен с линией партии»... Отца посадили, а после войны пришло письмо с сообщением о его смерти «от сердечного приступа».
Итак, я родился в посёлке Некрасово при санатории Верховного совета. Жили мы с дедом и бабушкой. Потом переехали в Кратово, где матери предложили воспитывать детей работников ЦК. Но из-за отказа – понизили в должности. Для меня и брата всегда взрослые твердили одно: «Вам нельзя себя плохо вести, ведь вы дети Юлии Васильевны». Это мы запомнили очень хорошо. Однажды, мама, по совету директора, который лупил детей «как сидорову козу», хотела меня наказать ремнём. Долго искала орудие наказания, не нашла, расплакалась, и наказание не состоялось.
В 1937 году умер дед, и мы переехали в Горетовку, где мама работала в детском доме. Там нас застала война. Все школьники копали окопы. Затем эвакуация на Урал, детский дом. Это была Курганская область, степи, солёные озера. Спали мы на подоконниках, так как пол – из глины пополам с соломой – был холодный. Весной я убегал из детского дома – путешествовать, когда кончались скудные припасы – возвращался. Писали в школе между строк на газетах. Было голодно и холодно. Но у нас была кошка и собачка, которых мы кормили своей кашей. Запомнилась больная девочка по прозвищу «сруля». За дополнительную тарелку каши (голодали тогда почти все) она демонстрировала удивительные способности своего организма. Садилась на горшок, ела кашу, которая сразу же оказывалась в горшке. Долго она не прожила.
Мы не ощущали себя в семье – мать появлялась редко. Она преподавала в тюрьме особого режима, ИТК-2. Вместе с ней мы стали жить только после войны, когда ей выделили комнату на ул. Кирова (сейчас это ул. Мясницкая).
В детстве мечтал быть и дворником, и лётчиком, и моряком. Даже учился в Херсонском морском училище, но у меня нашли артрит правого коленного сустава, с которым нельзя быть моряком. Здоровье у меня было слабое. В детстве, в возрасте одного года я заболел менингитом. Обычно, при таком заболевании 98% погибали, из оставшихся в живых многие становились идиотами. Я отделался только глухотой на одно ухо. Меня лечил профессор Салищев (его брат – картограф). Он, как семейный врач, также отсоветовал мне становиться моряком.
Жажда путешествий, передвижений привела меня в железнодорожное училище. Даже отработал на железной дороге техником тяги 3-го ранга. В 1952 году – возможно с затаённым желанием укрепить слабое здоровье физкультурой – начал учиться в физкультурном техникуме «Трудовых резервов» на Преображенке. Затем техникум перевели в Ленинград. Там я познакомился с интересным человеком – Цезаревичем Н.Я.
Я увлекался мотоспортом, пулевой стрельбой, лыжами. В 1950 году получил удостоверение водителя мотоцикла всех марок. Больше всего мне нравился бег на длинные дистанции – пять и десять километров. Конечно, мы выступали на всех государственных праздниках, когда надо было идти строем и кричать под левую ногу: «Великому Сталину – Слава! Ура! Ура! Ура!»
Через некоторое время перешёл к новому тренеру Георгию Робертовичу Нюренбергу. У него было и инженерное образование, через некоторое время он стал доктором наук. Он меня научил, что в спорте важен тонкий расчёт, надо знать не только механику движения, но и биофизику и биохимию. В любую погоду, высокий, тонкий, худой он всегда ждал нас на тренировках. С ним было приятно общаться и учиться. Его техника бега была одной из лучших в мире.
С 1955 года я начал работать в школе учителем физкультуры, сначала в ремесленном училище, а с 1957 года в женской школе (тогда обучение мальчиков и девочек было раздельное). Не все любили работать с женскими капризами, но мне нравились трудности. Работал в школах 608, 297. В последней застал строительство стадиона и добился от строителей и администрации сделать его качественно, чтобы в любую погоду там было сухо. А в зале – настоял на устройстве полов палубного типа. Выступал на первенствах Союза по спортивной ходьбе на 50 км, но в 1959 году порвал связки, и ходьба была запрещена. Но с 1955 года появилось новое увлекательное увлечение – походы. Первые палатки делали из картона, покрытого лаком. Брезента не было. Ходили в радиальные выходы на Сходню, Звенигород, Бородино, Торбеево озеро, Велегож (Таруса), Истру, Новомешково. Эти места я изучил досконально. Водил в походы школьников и туристов по путёвкам.
С 1963 года совместно с В.В. Титовым начали заниматься детским туризмом. В 1964 году мы с ним пошли в сложный поход на Алтай, в район Телецкого озера. Решил получить знания для туризма, и в 1969 году окончил геофак педагогического института (МГЗПИ). Начался в моей жизни детский туризм (параллельно с работой в школе учителем физкультуры и географии). Люблю группы разновозрастные.
С 1985 по 1987 год тогдашний директор РОНО запретил мне участвовать в течение пяти лет в первенствах по детскому туризму, так как после очередного похода я не успел сдать вовремя финансовый отчёт (в те времена государство оплачивало значительную часть расходов на походы). Задержка произошла потому, что мы с детьми сидели три дня в Горно-Алтайской библиотеке, где собирали материалы об Алтайском театре.
Мне повезло – я...*
2003 г.
*Примечание. К сожалению, до редакции журнала дошёл лишь отрывок автобиографии И.Ф. Попова, который прерывается на полуслове... Но и по этому отрывку складывается впечатление о жизни и личности выдающегося педагога – Игоря Фёдоровича Попова.
Расшифровку фонозаписи и обработку текста выполнила ученица И.Ф. Попова – Балашова Ирина Олеговна.
2003 г.
Фото – из личного архива И.Ф.Попова (1951-1959 г.г.)
(с) В.Шахнович. Повторная публикация оригинальных материалов сайта grusha.ru в других средствах массовой информации (в том числе - в интернет) запрещена с 01.10.2018